Среда, а это значит, нужно проснуться в неописуемую срань и идти тушить пожары и останавливать скот.
6.47 в первую неделю семестра - это вам не шутки.


В душе специально для такого времени чек-лист, а всё ли ты помыл, дорогой?


После душа хрень для кожи, хрень для волос, хрень для глаз.
Всё, конечно, плацебо.


Моё настроение в одном взгляде.


Завтракать в такое время нет смысла. Вкуса не почувствую, а через час захочу жрать.
Я очень люблю завтракать, но до девяти мой организм вообще плохо понимают, зачем его терзают, какой уж завтрак.
Пью чёрный чай с молоком и чай-мате.


Нашу кухню, конечно, видел уже весь интернет, но повторение мать.


Каждодневный маскарад, лучшие друзья фокусников.


Вуаля. Перекошенное лицо, без десяти восемь.


Перекошенное лицо в плаще, без трёх восемь.


По дороге в универ дочитываю Белую гвардию. не люблю читать в транспорте, но там Лёша Турбин так умирал, что я оторваться не могла.


Кампус в первую неделю да и ещё в такое время девственно чист.


Бегу в аудиторию. На самом деле не бегу, просто дрожащие руки из жопы.


В аудитории пусто. Это будет первый семинар по истории США 21 века. Я оверпунктуальна и попиваю вторую бутылку мате-чая.


Раздали программу на весь семестр. Звучит интересно и проф очень клёвый. Так и быть, буду ходить, решаю я.
Значит, вставать теперь мне весь семестр по средам в такую рань. Вздох.


Пора домой, хватит на сегодня страданий.
Всё таки последний курс это круто. Если не думать, что дальше всё будет только хуже. А оно ж будет.


Еду домой, по дороге забегаю в магазин.


Дома я наконец-то ем. Вчерашний ризотто и салат.
Заполняю бумаги для степендии.


Дальше я бегу в салон, дабы мне выщипали и покрасили брови и ресницы.
На самом деле я блондинка и ни того, ни другого у меня нет.


Фонтаны, столпы, идилия.


Зелень, то, сё.


Семьи в парке, Дом на заднем плане. Гейропа рулит.


Тётя всё мне выщипывает и красит.
Она русская и постаянно присядает мне на уши программой первого канала и по-семейному спрашивает, нашла ли я свою любовь (да, спрашивает каждые три недели.
Я тренирую на ней морду кирпич.
Получается.


Бегу обратно.
Эта фото - иллюстрация моей любви к восточной германии.


Забегаю в магазин. Не знаю, чего хочу, но чего-то хочу.
вегетарианская фигня стоит каких-то бешенных денег, я не готова к таким поворотам.




Забегаю в следующий магазин, дабы купить бокалы для вина, так как я опять половину перебила бокалы сожительницы.
Не могу решить, какие брать, делаю фото.


В центре жду электрихку домой.




Дома ещё раз контролирую брови и делаю тупую фоточку.


Пытаюсь дозвонится до страховки. Tщетно.


Иду курить. Первая сегодня.


Мне послезавтра сдавать экзамен по английскому и я гружусь. Беру домашку, иду на кухню.
На кухню приходит сожительница и зверски отвлекает меня от домашки.


Далее я всё же часа два делаю домашку.


Потом переезжаю в комнату и занимаюсь с Хитринг английским.
Да, в кровати.


Мне кажется закончили мы заниматься часов в семь.
У меня перегорел мозг.
Я снова ем. Ризотто, веджи-котлета, салат.
На самом деле весь этот фотодень затевался, чтоб я таки занялась спортом и пожрала поменьше, но я на всё забила, конечно.


Отпиваю себя чаем с пасхальными конфетами.


Смотрю тупые видосики.


Решаю, что нужно отдохнуть, передеваюсь и тащусь в клуб.


Андерграунд.


Алкоголь.


Время чистить зубы, лицо и спать.

привет, Клэр)

Утро начинается с того, что я просыпаюсь в шесть утра, чем очень недоволен. Вообще-то дело в том, что время тут +3 к Москве, да и весь день до я бегал по Омску, как в жопу рысь, потому все перевернулось с ног на голову. Удивившись и не сделав чекин, засыпаю.
И-и просыпаюсь в незнакомой квартире от звонка на домашний телефон.

Ладно, шучу. Я проснулся к квартире своего отца, в маленькой спальне, в которой душно так, что я распахнул все окна. Время.

Звонит отец. Разговариваю с ним (он просто позвонил, чтобы меня разбудить, вот спасибо) и плетусь за телефоном. Отвечаю на сообщение в скайпе.

Топаю чистить зубы. И на ванной, пожалуй, остановимся подробнее. Как видите, на полочке у папы стоит много всякой хрени (даже не верится, что здесь всегда живет один мужчина, мои набеги раз в два года не в счет), которой никто не пользуется. По крайней мере, мне кажется, что она стоит там не первый год. Выбираю что-то наиболее знакомое (в итоге, правда, все равно взял другой гель) и лезу под душ.



С удовольствием демонстрирую вам, как выглядит ванна, в которой не делали ремонт уже лет двадцать, в то время как в остальной квартире ремонт не прекращается 12 лет.
Самый смак в том, что как только я намыливаюсь, вода перестает идти. Вообще. То есть ладно бы холодная пошла, она и идет периодически, но тут вода пропадает совсем. С упреком смотрю на душ, вода начинает течь. Смываюсь, стою еще немного, после чего вода пропадает снова, и я выхожу.

Беру одежду. Я приехал с одним комбинезоном, двумя футболками и Джоном Сноу, так что выбор невелик.

Захожу на кухню, чтобы сделать себе кофе. На столе записка от отца – с его номерами, сам он на работе. Беру ее и потом оказываюсь прав. Так как мне нужно много чего сделать, беру еще и йогурт. Точнее, только достаю, потому что потом беру с собой кофе, а йогурт ставлю назад.



Беру с тумбочки плеер, часы, очки. Вытаскиваю из рюкзака сувениры, которые привез родственникам. Складываю их в пакет, чтобы удобно было таскаться. Помним: у меня много дел.



Включаю музыку. Чекин. Выхожу из дома, сдерживаясь, чтобы не включить сигнализацию. Просто она разговаривает смешным женским голосом. По-китайски. Сдерживаюсь и ухожу.


Виды подъезда. Качусь вниз.


Я не очень хорошо разбираюсь в этой части города, но принимаю стратегическое решение: сесть на тот же автобус, на котором я приехал с вокзала вчера. Выхожу, иду на остановку, сажусь, расплачиваюсь. Приходится дать крупную купюру, потому что мельче нет.




Пока едем, сортирую деньги в кошельке: там напиханы и рубли, и тенге.

Приезжаем на вокзал, и я топаю направо, в кассы.

В кассах очередь, а охранник очень крипует из-за того, что я верчу телефоном. Что, я похож на террориста?

У террориста, надо сказать, очень болит голова с недосыпу и от того, что давление скачет, а еще температура резко изменилась (из плюса в Москве в минус здесь), так что я выпиваю таблетку.

Ура-а-а, спустя долгое время ожидания билеты куплены, и я топаю к сувенирам. Покупаю открытки, которые присмотрел вчера.


Выхожу к остановке и сажусь на автобус, на котором написано «Рынок». Мне нужен этот рынок. Сажусь, еду, еду, пока не понимаю, что поехал в обратную от рынка сторону. Тем временем цивилизация сменяется на рельсы, грязь и частные дома (то есть не удивили, конечно, но где я?!).

Выхожу из автобуса, перехожу дорогу, сажусь на тот же автобус, но идущий в другую сторону. Ну, думаю, хоть к вокзалу вернусь. Чекин (по местному уже час дня), и, пока еду, слушаю «Федота-стрельца», который читает Филатов. В очередной раз.



Мистическим образом вокзал мы не проезжаем, но оно и к лучшему. Объявляют рынок, название которого я слышу впервые. Верчу головой, пытаясь понять, что вообще происходит, но все-таки выхожу, когда понимаю, что я там, где нужно.


Вот он, рынок, по которому я быстро пробегаю и даже ничего не фоткаю. Но вот улов: Растишка для кузины и сувенирная шоколадка с тенге.



Чешу прямо по улице, смутно представляя, куда мне идти. То есть мне даже план нарисовали, и я даже представляю, куда топать, но на самом деле нужное мне здание я увижу впервые в жизни. Школа, которую закончил мой брат, казахская гимназия и, наконец, нужный мне Сбербанк.



Но сбербанк говорит мне, что хрен, нельзя в Казахстане положить деньги на русскую карточку, потому что потому. И я иду назад, экстренно пытаясь придумать, как решить возникшую сложность. Даже придумываю.

Выхожу на главную улицу – улицу Ленина. То есть она уже лет 15 как улица Конституции Казахстана, но, сами понимаете, всем по барабану.

Прохожу мимо здания местного краеведческого музея. Честно сказать, я никогда в нем не был. И даже не знаю, хочу ли. Вот такое очарование на стене, хотя я упорно вижу там Лермонтова.


Это парк моего детства. Сейчас он, конечно, закрыт, но я все равно краешком прохожу его, чтобы показать (и посмотреть) одну штуку.

Вот эту штуку. Это великие (русские и казахские) литераторы, которые смотрят на фонтан.



А это мой любимый памятник – он посвящен дружбе Абая и Пушкина. А о том, что Абай жил позже Пушкина, а Пушкин вряд ли когда-то был в Казахстане, как-то все стараются не думать. Но ржут изрядно.

Прохожу памятник 20летию независимости Казахстана. Я почти у цели, что не может не радовать.

Вот это дом, в который я иду. Вообще, бабушка, дедушка, тетя и сестра не знают, что я приехал. Мы с отцом им не говорили, так что сейчас будет сюрприз. Бодаюсь с домофоном, но оба ключа не подходят. Звоню отцу, тот советует звонить в домофон. Меня со скрипом запускают.


Пока я поднимаюсь, родственники успевают прийти в себя (эта ветка семьи у меня вообще не очень эмоциональная, вот я весь в них). Так что меня встречают весьма спокойно (в обмороки никто не падает). Бабушка задает главный вопрос:
- Ты откуда?
И я отвечаю:
- Из Москвы.
И я просто иду есть. Меня кормят (на убой, потому что готовили для отца), после чего я разговариваю с бабушкой за жизнь - ба спрашивает про жизнь, семью, творчество.

Я понимаю, что объелся, и иду немного потюленить, но тут в коридоре маячит дедушка (как Батильда в ГП7, помните?) и зовет меня за собой. Я иду еще раз на кухню, где за жизнь общаюсь уже с ним. Пью чай. Деда интересует моя работа (о работе почему-то приятнее говорить, чем о творчестве).


Кузина дарит мне…ммм…вот это, после чего я пытаюсь понять, что это, собственно. Накручиваю на руку первое, что попадается – чтобы порадовать. И-и это не чекин, или он, но отнимите от времени час, чтобы получить Мск.


Потом мы собираемся и идем в поликлинику, забрать Сонины…анализы? Что-то, в общем. Идем-идем, приходим, и очень долго сидим в очереди.




Мое терпение кончается минут через сорок, начинаю подписывать открытки.

Наконец-то они возвращаются. Идем назад, отправляю бабулю с Соней домой, а сам иду в ту сторону, куда мне, вообще-то, не нужно. На мост, который ведет в поселок, который то ли Петропавловск, то ли уже нет. Там жила моя тетя, и я хочу так, немного пройтись.

Мост идет над рельсами. За моей спиной – дорога на Москву, а передо мной дорога на Омск и Астану. Я приехал и буду уезжать в Омск (хотя я об этом еще не знаю).

Это тот самый поселок. Я подхожу чуть ближе и понимаю, что дальше идти нет смысла – я просто не найду дорогу до дома. Да я и не знаю, стоит ли он еще.

Иду назад, но уже прямо до дома, потому что па сказал, что у нас сегодня гости и мне нужно быть на месте к шести. Решил пойти пешком, а еще срезать. Так вот, срезаю, благо, представляю, в какую сторону мне нужно прибыть.



По улице Астаны дохожу прямо до дома (виват ботинкам гриндерс, потому что проходимость у них просто сказка, и спасибо маме, которая сказала не делать мозг и ехать в них - я-то что-то подумал, что весна, и собирался ехать в обуви полегче).


Заваливаюсь в квартиру, вижу, что мне пишет мама. Духотища жуткая стоит, так что открываю балкон. Отец еще не пришел с работы.


А вот и папа звонит, чтобы спросить, где я. Отвечаю, и минут через десять он заходит в квартиру. И тут же отправляется на кухню, готовить (я сижу дальше, потому что я ленивец, гость и не готовлю без особенной нужды).

Общаюсь с мамой, подписываю открытки, жру йогурт, сижу в интернете (пытаясь по ходу дела решить проблему с тем, что Сбер не дал мне положить денег на карту).


Наконец-то приходит гость – друг отца еще с университета (мне это очень приятно знать). Сначала сидим в комнате, разговариваем, он просит пояснить кое-что по моему рассказу. Я объясняю, он расстраивается: его жена была права. После чего отец зовет нас, и мы идем на кухню, где нас ждет салат.

Снова разговариваем, после чего мне на карту приходят деньги и я лечу покупать билет на самолет Астана-Москва. Я почти готов, хотя меня до зубовного скрежета бесит цена. Но я не заказываю, а пока оставлю, и иду назад на кухню, есть уже мясо. Едим, снова разговариваем, и где-то в шесть по Москве друг уходит.

Иду застирать джинсы, потому что грязи по колено.

Потом отец ложится спать, а я перемещаюсь в свою комнату, где сижу и просто втыкаю в скайп и прочие общалки.

Выползаю на кухню, заглядываю в холодильник в поисках чего пожевать. Нахожу слегка гнилые бананы (ну пааап тт) и киви. Беру киви, нож, сижу, жру.


Досматриваю две последние серии клевого сериала «На Тихом океане». Про, собственно, тихоокеанский фронт Второй мировой войны. Смотрю, радуюсь.


Сериал заканчивается, а в конце – как я люблю: про героя и про его реального прототипа небольшая биографическая справка. Где был, чем отличился, кем стал после войны и когда умер.



И-и конец. И я тоже заваливаюсь спать.


Вот как-то так выглядел мой отпуск в Казахстане.)